Доверие ребенка

[StarGate-1]

Автор – Gallagater
Перевод от Fly in blue
Спойлер – «Show And Tell» (2 сезон)
Рейтинг - PG [1st] [A] [M]
Категория – драма
Размещено – www.stargatefan.com/fictionms/TrustofaChild.htm...

Эпиграф:
Великий человек - это тот, кто не утратил своего детского сердца.
Мэнцзы

О’Нилл
Удивительно как такое простодушие может вызвать такие сильные эмоции. Ребенок доверяет мне. И доверяет просто так. Ток’ра с их стильными новыми игрушками, спасшими наши задницы, Тилк с его неотъемлемым Младшим в качестве радара, Картер с целой кучей техно-устройств - все это сводится к доверию. Маленький ребенок верит своей матери и - по бог знает какой причине – она верит мне.
Есть нечто сверхъестественное в доверии этого ребенка. Не было никого кто бы верил мне как он, включая моего ребенка, моего Чарли. Я помню как Чарли забрался на большое дерево на заднем дворе. Он спросил у меня разрешения и я позволил не сомневаясь и особо не задумываясь. Черт, я даже не предполагал, что он способен забраться на нижнюю ветку, не говоря уже о верхушке этого проклятого дерева. Я бил баклуши в гараже, не обращая внимания на то чем он занимается. Сара вернулась из магазина, и я вышел, чтобы помочь ей с покупками. Тогда мы и услышали как он закричал.
Я окаменел. Не думаю, чтобы когда-либо еще переживал такой страх. Ни в одной из миссий, ни в бою, ни, черт, даже в Ираке. Этот крик, крик моего ребенка звучал слишком серьезно. Это не было проверкой, он не дурачился. Он не шутил, и я перепугался до смерти еще до того как узнал, что произошло. Я взглянул на Сару. Она была бледной как мел. Возможно я выглядел также. Я бросил покупки и побежал. Чарли свисал с ветки дерева приблизительно в двадцати пяти футах над землей. Какого черта он забрался так высоко, я так никогда и не выяснил. Сара всегда говорила, что у него больше моего твердолобого упорства чем должно быть у любого другого шестилетнего ребенка. Выглядело так, как будто Чарли стоял на тонкой ветке когда она отломилась. Его маленькие ручки обхватили ветку над головой, и он свисал с нее крича во все горло. Я показал лучшее время, рванув к тому дереву, чем то какое когда-либо показывал перемахивая через стену во время тренировок на базе. Я даже не мог вспомнить как я там оказался. В сознании остался пробел. Я боялся, что сломаю ноги, так стремительно я бежал к ветке, стремясь поближе подобраться к Чарли.
Как только я достиг нужного места, я приказал ему отпустить руки.
- Я здесь, Чарли, - не забыл я сказать. – Теперь ты можешь отпустить руки. Папа не даст тебе упасть.
Я никогда не забуду этого. Его маленькое личико было все в полосах от ручейков слез. Чарли просто мельком взглянул на меня и отпустил ветку.
Сидя на нижней ветке дерева, крепко обхватив сына руками и прижавшись лицом к нему, я внезапно осознал, что раскачиваюсь так сильно, что со стороны можно было подумать, что мне следует лечиться от наркомании.
- Я знал, что ты меня поймаешь, папа, - произнес он. – Я тебе верю.
И он верил, больше чем я когда-либо верил самому себе. Чарли полностью и безоговорочно верил, что его папа всегда защитит его от опасности, а я не справился с этим. Это стоило моему сыну жизни. И это была моя вина, потому что он доверял мне.
Теперь я снова не оправдал ожиданий. Другой ребенок полностью и безоговорочно доверился мне, проклятие, я подвел его также. Он выглядел таким храбрецом там на пандусе. Маленький ребенок, один перед целой комнатой незнакомцев, направивших на него оружие. Он ни разу не вздрогнул. Хаммонд приказывающий его обыскать. Картер проверяющая есть ли у него оружие. И мы все уставившиеся на него. У малыша был характер.

Чарли
Мама объяснила мне, что следовало сделать. Она объяснила почему это было так важно. С того момента как я ступил на пандус, я знал, что высокий мужчина с темно-карими глазами был тем кого избрала Мама. Я знал что этот мужчина, полковник О’Нилл, не допустит чтобы что-нибудь причинило мне вред. Мама сказала мне это и теперь, когда я увидел его глаза, я понял это и сам. С ним я был в безопасности.
Мама находится рядом со мной, так же как и полковник О’Нилл. Я чувствую себя в безопасности, несмотря на незнакомую обстановку. Полковник сидит рядом со мной, и мы разговариваем. Он просит называть его Джеком. Он говорит, что потерял сына. Его взгляд меняется, когда он говорит об этом. Страдание появляется в нем. Боль похороненная глубоко внутри, обнаруживается в его глазах.
- Чарли – поясняет Джек мне. – Его звали Чарли.
Он позволяет мне взять имя своего сына. Ничтожный шанс что это принесет ему немного утешения.
Я надеюсь на это.
Когда джаффа Тил'к прошел в комнату, я сильно испугался. Мне показалось естественным искать защиту в руках Джека. Меня никогда не обнимали таким образом и я нахожу это удивительно успокаивающим.
Я объясняю почему я прибыл, про войну на истощение и планы мятежных Риту. Мое тело утомлено. Я прислоняюсь к полковнику О’Ниллу и снова чувствую себя сильным когда он касается рукой моего плеча, и обнимает меня. Его убеждения по важным вопросам очевидны и я уверен, что он не понимает как поддерживает меня. Это просто бессознательная реакция этого человека. Вероятно, он был бы смущен, если бы кто-нибудь принялся комментировать его действия, но все молчат. Мама была права – Джек хороший человек.
Мама уходит. Она говорит, что я должен остаться здесь. Я боюсь. Я не могу сдержать слез. Я смущаюсь когда полковник О’Нилл находит меня плачущим, но он уверяет меня что мне нечего стыдиться. Он разрешает мне поплакать. Знание того, что Джек считает, что плакать допустимо, заставляет меня чувствовать себя намного лучше.
- А вы плачете? – спрашиваю я полковника.
Следует долгая пауза, и я снова вижу как боль затопляет его взгляд.
- Нет, я не плачу, Чарли. Уже в течение долгого времени, но тебе полезно поплакать. Иногда мне жаль, что я не могу, - прибавляет он так тихо, что только я могу расслышать его.
Я так хочу остаться здесь с Джеком. Я хочу быть его сыном, сыном которого он потерял. Но Джек говорит, что я должен идти с Ток’ра. Он говорит, что они помогут мне лучше. Я хочу остаться. Я хочу маму. Я хочу Джека, но он знает, что будет лучше для меня. Я верю ему.

О'Нилл
Как такой маленький ребенок может заставить зачерствевшего полковника почувствовать себя рыхлой гущей со дна кофейника Дэниеля?
- Я не стал бы лгать тебе, Джек, - говорит он мне сквозь слезы.
О Боже, почему я такой циничный ублюдок. Все о чем малыш просил было в точности тем, чем он меня уже одарил - доверием. Он говорил правду все время. Мама наблюдала за нами. Солдат во мне строил планы пока я стоял на коленях перед извиняющимся ребенком.
Дети столь невыносимо всепрощающи. Мой малыш был таким же. Каждый раз когда я пропускал игру в мяч, день рождение или специально подготовленную программу в школе, он обнимал меня и просил не переживать из-за этого. Он говорил, что я самый лучший папа на свете. Дерьмо, я не заслуживал этого. Не заслуживал его безоговорочной любви и прощения за издевательски жалкое оправдание отца, которым я был.
Сейчас этот малыш, больной маленький ребенок с другой планеты с необычными дефектами из-за мамы, также прощает меня. Дети столь невыносимо всепрощающи.
- Чарли, - обещаю я, - Ты и твоя мама останетесь здесь, вы будете в безопасности.
Очередное не выполненное обещание ребенку, Джек. Ни один ребенок не должен видеть как у него на глазах убивают его мать. Я должен был помешать этому. Я должен был защитить ребенка от этого. Он должен ненавидеть меня за то, что я подвел его, но он не может. Он желает остаться со мной. Я не заслуживаю его доверия.
Доктор говорит, что малыш умирает, и она ничего не может поделать с этим. Это не справедливо. Чарли всего лишь ребенок. У него должна быть возможность бегать и играть, ловить рыбу, видеть звезды. Я не могу помочь ему. Ребенок доверился мне, а я снова его подвел. Джейкоб говорит, что ток’ра могут спасти его, но какой ценой? Боже, почему я должен принять это решение? Если бы это я умирал, я знаю какой бы сделал выбор, но Чарли всего лишь ребенок. Он не должен умереть. Как этому ребенку удалось затронуть ту часть меня, что мне удавалось прятать так долго? Если бы это был мой ребенок, если бы моего Чарли можно было спасти, разве я не стал бы ничего не предпринимать? Стал бы. Не задавая вопросов. Я продал бы свою душу, чтобы спасти сына. Но никто ее не захотел. Когда все сводится к отсутствию выбора, даже при том, что от этого тошнит, иногда есть единственный выход. Выиграть время. Встав на колени и заглянув в глаза переполненные доверием, я не могу не думать о том что пропустил в своем списке еще одну причину для слез. Но я не буду плакать, я не могу. Ребенок доверяет тебе, он верит в тебя, прикасается к твоему сердцу, ты бросаешь его в беде. О да, это определенно тянет на причину для официального списка.
Удивительно как такое простодушие может вызвать такие сильные эмоции. Ребенок доверяет мне и доверяет просто так. Прощай, Чарли, спасибо за твой дар. Мне жаль, что я подвел тебя. Прости, что не смог сделать большего. Твоя мама права. Ты особенный. Твое доверие, твоя вера, твоя улыбка... ты.
Ты необыкновенный ребенок.